Экономическая политика Путина: между Глазьевым и Кудриным
Алексей Вязовский в тексте про экономический совет при президенте «Какую экономическую стратегию выберет Путин?» излишне пессимистичен по поводу экономических решений власти — в духе всех современных экспертов по экономике. В своем комментарии в ФБ он добавил и пояснил, что, мол, Кремль понабирает решений из противоположных программ, а в итоге ничего не получится. Точнее, получится пшик и вред.
Но как раз выбор лучших предложений из односторонних догм и есть высший пилотаж госуправления. Особенно в ситуации, когда четких ответов нет ни у одной из теорий: неолиберализм обваливается, а предложения его противников еще не проверены и не подтверждены на глобальном уровне. Те же «столыпинцы» исходят из мнения, что Россия может все делать сама, и внешние проблемы нас мало касаются. Мол, вся вина во вражеском ЦБ, и достаточно только убрать его и влить массу денег — сразу экономика расцветет. При этом Глазьев и Титов имеют различные точки зрения по многим вопросам (лево-социалистическую и право-капиталистическую), и в столыпинской программе попытались их совместить: вышло интересно, но не всегда убедительно. К примеру, в этой программе предлагается в том числе рост внешних заимствований и продажа государственной собственности.
Путин как практик очень не любит догм и, прислушиваясь ко всем, старается выбрать лучшее. Экономический совет для того и создан. Даже такой догматик как Ленин часто подстраивался под реальность, подгоняя ее под догмы. Или объясняя это как временное и вынужденное решение.
Самое интересное, что Путин прислушивается в том числе и к Глазьеву — в частности, по вопросу эмиссии для расширения денежной массы. Оказывается, это уже происходит — Россия печатает деньги по мере необходимости пополнения ликвидности.
«Олег Вьюгин заявил, что в первом полугодии финансирование дефицита бюджета в России осуществляется за счет прямой эмиссии денег. Формально средства перечисляются из Резервного фонда, однако на самом деле этого не происходит – ЦБ не продает соответствующего количества валюты на рынке».
В статье это упоминается в самом конце как пример правоты Глазьева. Но сам Глазьев почему-то не видит этого факта, настаивая на вредительстве ЦБ. В то время как Путин использует печатный станок, игнорируя правило «карренси боард» и не вынимая из долларов эквивалентную сумму. Фактически это и есть отвязывание от долларовой системы — не моментальное, а постепенное. Наряду с выходом Росси на западный рынок долговых бумаг.
Глазьев же и другие антикудринцы предлагают рубануть шашкой и стать этаким СССР 2.0. Но в данных международных условиях это химера. И непозволительная авантюра для руководителя такой огромной и сложной страны, как Россия. Равно как и желание Кудрина повторить реформы 90-х: выгнать отовсюду государство и отдать все олигархам. Потому его и не вернули в правительство, а сделали консультантом. Пусть предлагает, а Путин выберет оттуда крупицы разумного.
Российскому руководтсву, впрочем, как и всех незападных стран, пытающихся выйти из долларовой системы, приходится действовать тоньше и аккуратнее, чем догматикам-экспертам. Отсюда и выдергивание отдельных экономических решений, которое может показаться хаотичным, не эффективным и прочее. Да, это не системный подход, но системности в решениях сейчас нет ни у кого, даже у Запада.
Мир находится на пороге тотального переосмысления экономических догм и международной финансовой системы. Но никто — ни один экономист или глава государства — не может поручиться, что полезнее так или по-другому. Все это пока мнения, а действовать нужно здесь и сейчас. Приходится принимать решения, будто ходить по минному полю. И делать каждый шаг исходя из конкретно сложившейся ситуации и поиска мин вблизи. Это не значит, что у России нет стратегии, она есть и понятна — полностью обеспечить экономический суверенитет через переформатирование мира из однополярного в многополярный. Понятны и пути достижения, но конкретные шаги требуют ситуативной реакции.
РМ